Директор школы Николай Иванович, войдя в понедельник утром в свой кабинет, увидел на письменном столе бумагу. В субботу он ушел домой немного раньше обычного, и, наверно, его секретарша Надя уже после его ухода положила ему на стол эту бумагу. Николай Иванович надел очки и взял в руки лист, исписанный крупным корявым почерком. И вот что он прочел:
Заявление
от гардеробщицы А. Сергеюк
директору Николаю Ивановичу
У нас на вешалке перемазали все пальто жвачкой, и теперь бухгалтер грозится удержать с меня его стоимость. Вроде я ушла и недосмотрела. А я ни на минуту не отлучалась. Честное слово. Не понимаю, как это случилось. Пальто это Лены Перовой из 7-го "А". Ходила я к ее родителям насчет удержания. Они не требуют. Понимают, что я вдова и двух ребят воспитываю. Прошу вас, и прикажите бухгалтеру, чтоб не грозился удерживать. Я все время плачу, даже перед ребятами стыдно.
А. Сергеюк
— Только этого не хватало! — сердито сказал сам себе Николай Иванович.- Неделя начинается с неприятности…
Мария Васильевна, отдыхающая в санатории на берегу Черного моря, получила письмо от внука Лёни, который учился в четвертом классе той самой школы, где директором был Николай Иванович.
Стояла теплая весенняя погода. Но купаться еще было рано. Вода не успела согреться, а посидеть на пляже у берега моря было все же приятно. Мария Васильевна расположилась на надувном матрасе, достала из сумки черные очки и письмо Лёни.
«Дорогой бабастик!
Ты, наверно, сейчас в черных очках сидишь у Черного моря и не знаешь, какое у меня черное настроение. У вас там уже тепло, а у нас прохладно и часто идут дожди. А мама (нет, про маму потом)…
Все ребята приходят в школу без пальто. Я тоже хотел идти без, а мама (вот теперь про маму!) ни за что не позволила. Вот и пришли из нашего класса в пальто только трое. После уроков все побежали домой, а мы трое, как дураки, поплелись в раздевалку. Я, Коля Быстров и Сережа Капитонов. Одеваемся. Смотрю, кто-то по-пластунски ползет по полу, да еще и грозит нам кулаком. Это был Петька Мазут. Прозвище у него такое, страшный хулиган потому что. Мы-то его видели, а тетя Аня — наша гардеробщица — не видела. Она смотрела в окно на спортивную площадку. Там ее сыновья-близнята прыгали и бегали на уроке физкультуры. Мы оделись. Петька уполз. В раздевалку вошла Лена из 7-го «А». Она сняла с вешалки свое пальто и закричала так, как будто нашла в кармане гадюку. Гадюки не было. Зато все пальто было измазано в какой-то гадости. Потом уже догадались, что это жвачка, а ее отчищать ой-ёй-ёй как трудно… Пока тетя Аня и Лена ахали и охали, мы ушли домой. А назавтра, когда я пришел в школу, то увидел, что тетя Аня плачет, и мне стало ее очень жалко. Она боится, что ее уволят с работы и что с нее будут удерживать стоимость пальто. Лену тоже жалко. Пальто купили совсем недавно…»
Как всё было, Лёня хорошо помнил. Словно это сейчас происходит…
Я сидел и слушал, что говорила учительница, но ничего не понимал, потому что думал про тетю Аню и Лену и еще про это испорченное пальто.
Наверно, Нина Васильевна заметила, что я ее не слушаю, и вызвала меня к доске. А я в это время вспомнил, как полз по полу Петька,- и сразу все понял. Он-то давно ходит в школу без пальто, что же тогда он делал в раздевалке? Все понятно. Потому и кулаком грозил, чтоб мы не разболтали и не окликнули тетю Аню!
Нина Васильевна говорит мне:
— Лёня, что ты пишешь? Ты же ничего не понял!
А я ей отвечаю:
— Нет, я как раз сейчас все и понял!
Тогда она с досадой спросила:
— О чем ты думаешь?
А я и бухнул:
— Да все про это пальто думаю!..
Ребята стали смеяться, а Нина Васильевна велела мне сесть… Я шепотом сказал Коле, что это Петька и испортил пальто. Он засмеялся и говорит: «От пяток дошло? Мы с Сережкой сразу догадались. Но не связываться же с Петькой!» Сам не знаю, как так получилось, но я поднял руку. Я просто задыхался от всего этого. Нина Васильевна покачала головой и сказала:
— Иди, Лёня. Я уже догадалась, что ты нездоров сегодня.
…»Ба, ну почему я такой трус? — писал Лёня.- Ты ведь не знаешь, как меня дразнят ребята: «девочка Леночка», «маменькин сыночек», «бабушкин любимчик», «здрасте, извините, пожалуйста» и еще такое, что даже писать стыдно. Я иногда думаю, что это вы с мамой виноваты. Зачем вы меня так воспитали? Не надо быть чересчур вежливым. Наши девочки говорят, что это сейчас «не звучит». В смысле — не модно. У нас девочки куда самостоятельней, чем я. А тут еще эта Женька Степанова. Представляешь, она защищает меня от мальчишек!.. Все ребята со смеху помирают, когда Женька своим толстым голосом говорит: «Не трогайте Лёнечку. Вы все такие-сякие, а он совсем другой. У него мягкий характер. А кто его тронет, будет иметь дело со мной».
А с Женькой никто не хочет связываться. Кулаки у нее железные. Она похожа на Пеппи Длинный Чулок, и говорят, что занимается какой-то китайской борьбой в специальной, школе. Но я в это не верю. Самое противное, что она на самом деле жалеет меня за то, что я такой несмелый и беззащитный»…
Тут Лёнины мысли потекли в другом направлении.
На перемене мне показалось, что я победил трусость. Я поднялся на второй этаж и остановился у двери кабинета нашего директора школы. Как бессовестно я мечтал о том, чтобы его не оказалось в кабинете! Ведь он почти никогда не сидит на месте. Рука у меня была тяжелая,, как стопудовый камень, когда я поднимал ее, чтобы постучать. Как назло, директор был на своем месте!
— Здравствуй,- сказал Николай Иванович,- что это ты такой бледный?
Тут я немножко поборолся с собой и выпалил:
— Николай Иванович! Пожалуйста, не удерживайте с тети Ани за пальто. Она, правда, ничего не видела, потому что смотрела в окно на своих близнят, а он полз по полу и грозил кулаком.
— Полз по полу? Да еще и грозил кулаком? — заинтересовался директор.- Не побоишься сказать — кто?
— Побоюсь,- признался я.
А ты будь посмелее. Раз начал — надо идти до конца.
— Но я не могу… Женька говорит, что у меня мягкий характер.
— Мягкий характер? Что ж, это неплохо, особенно если к нему прибавить смелость. Тебе же не хочется быть трусом? — спросил директор.
— Но выдавать ведь тоже нехорошо,- защищался я,- это же ябедничество.
— Не ищи лазеек. Покрывать подлость из страха за свою шкуру еще хуже,- твердо сказал Николай Иванович.
И тогда я рассказал ему все, что видел в раздевалке.
— А ты боишься Петьку? — спросил Николай Иванович.
Я сказал, что очень боюсь. Драться я не умею, а он старше и сильнее меня. Тогда Николай Иванович спросил, не откажусь ли я от своих слов. Я ответил, что ни за что.
— И не боишься, что тебя станут называть ябедой?
Я ему ответил, что у меня столько разных кличек: одной больше, одной меньше — разница небольшая.
— Ну. смотри, держись, парень! — весело проговорил Николай Иванович и попросил свою секретарил Надю привести Петьку Мазута.
И мне снова захотелось, чтобы Петьки в школе не оказалось. Он часто пропускал занятия. Но опять, как назло. Петька был в классе, и Надя его привела. Петька не отказывался, что перемазал жвачкой пальто Лены. Он сказал, что сделал это совсем не из хулиганства, а из мести, гак как Лена всегда высмеивает и критикует его на каждом собрании, даже в стенгазету о нем написала и к тому же карикатуру на него нарисовала.
— Вот пусть теперь все знают,- сказал Петька,- что я никому не прощаю обид!
Николай Иванович выслушал его и отпустил меня. А на другой день я нашел в парте записку: «Война объявлена!» Коля говорит, что мне так и надо, и Сережка тоже. Не наябедничал бы — и войны Петька не объявлял бы.
…»Так что, бабушка, мы теперь с Петькой Мазутом находимся в состоянии войны, потому что я всё про него рассказал директору школы.
Решил я тебе все написать, только ты не расстраивайся, тем более что мама уже сняла дачу под Москвой, и, как только начнутся каникулы, мы туда переедем. А папа будет к нам приезжать по выходным. Напиши, как ты считаешь: нужно было говорить директору о Петьке? Пожалуйста, а то я сомневаюсь. С мамой об этом говорить нельзя. Она заохает, накажет меня, а главное — начнет охранять и, чего доброго, пойдет объясняться с директором. Да! Как твое здоровье?
Целую тебя, пишу по секрету. Лёня»
Бабушка приехала сразу на дачу. Веселая, загорелая. И привезла мне черные очки и большую толстую тетрадь. «Лёнечка,- сказала она,- вот тебе мои подарки. В эту тетрадь я тебе советую писать, исправлять почерк, а то я с трудом разобрала твои каракули. Но с книжки не списывай, а заноси сюда свои и чужие умные мысли. Можно писать и о событиях твоей жизни. Так понемножку и почерк исправится».
События-то интереснее записывать, чем мысли. Я не знаю, где брать чужие мысли, а своих у меня, кажется, еще нет. А событие — дело верное. Оно уж случилось, и выдумывать нечего. Знай себе записывай. Я, конечно, понимаю, что не всякое событие надо пихать в тетрадку. Например, о том, что мама наконец купила мне новые джинсы, можно и не записывать. Вот если бы я облил их чернилами или изорвал — тогда дело другое.
Мы переехали на дачу — и вот это уже событие! Я сейчас сижу на веранде и пишу, а скворчиха принесла своим скворчатам какую-то букашку. Они все четверо просят у нее эту букашку, а она задумалась и держит ее в клюве. Наверно, решает задачу, как разделить ее на четыре равные части, чтобы никого не обидеть. Здесь вообще богатый животный мир. Кроме скворцов и других птиц, есть еще собака Рекс непонятной породы. Я пока мало с ним знаком. Вчера угостил его котлетой. Съел и повилял хвостом. Думаю, подружимся, а пока я его немножко боюсь.
Вчера я взял палочку и пошел бродить по поселку. Палочкой я трещал по штакетнику. Так идти было веселей. Все собаки на меня лаяли и рвались со своих цепей. Потом из домов стали выскакивать какие-то женщины, которые почему-то кричали на меня, а одна — растрепанная, с мокрыми руками — вырвала у меня палочку и бросила ее в крапиву.
Просто удивительно, почему люди иногда сердятся, когда им не делаешь ничего плохого?
Попалась мне по дороге одна красивая маленькая дача. Я сел напротив нее в кусты и записал в свою записную книжку, которую мне подарил папа, какая это ни на что не похожая дачка! (Сейчас я как раз переписываю из этой книжки в тетрадь.) Правда, это не мысли и не описание события, но мне очень уж понравилась эта дачка. Маленький хорошенький домик — ставенки, ярко-зеленая крыша, все увито лиловыми и белыми вьюнками. Он очень похож на домик Бабы-Яги, только куриных лап не хватает. Зато есть веранда, с потолка которой свисают пучки сухих трав. Похоже, что здесь живет колдунья. По дорожке разгуливал огромный черный кот с зелеными глазами. Не хватало только совы. Но может быть, сова спала. Это же ночная птица.
Посредине сада стоял стол, заваленный какими-то инструментами. Но самым интересным был человек, который стоял неподвижно у калитки.
Ростом он был с меня, в латах и шлеме, как средневековый рыцарь. Опущенное забрало не позволяло рассмотреть его лица. Я хотел было подойти поближе, но перед калиткой появились два мальчика и девчонка. Они заглядывали во двор, высматривая кого-то. Я лег на траву и стал наблюдать. Какая-то таинственность почудилась мне во всем этом. Бабушка говорила, что надо развивать в себе наблюдательность, и даже приводила в пример Шерлока Холмса. Она мне читала его приключения. Говорила, надо запоминать лица людей, их одежду и все такое… Правда, я не знаю, зачем мне это,- я ведь не собираюсь стать сыщиком. Но бабушка говорит, что наблюдательность в жизни пригодится.
Ребята были самые обыкновенные. Один из них — с непричесанными рыжими волосами — говорил отрывисто. Он казался не то злым, не то обиженным. У другого было завязано горло, но, несмотря на это, он был бос. Свои сандалии он засунул в карманы штанов. Из их разговора я узнал, что рыжего зовут Коська, а босого — Толик, девчонку же они называли Лизкой.
Я записал их разговор (конечно, не совсем точно, потому что не успевал) — так, как пишут в пьесах, без всяких там: «он сказал», «она возразила», или «вздохнул он», или еще — это мне особенно нравится — «выдавил он из себя». Вот их разговор:
Коська. Чего ты, Толик, героя из себя строишь? У тебя ангина, а ты ходишь босиком? Подумаешь, подвиг!
Толик. Я закаляю организм.
Коська. Организм бывает только у взрослых.
Лиза. Валька приехал?
Толик. Знак не выставил.
Лиза. Тогда чего вы тут торчите?
Коська. Тебя забыли спросить.
Лиза. Грубишь? Хочешь из общества вылететь?
Тут девчонка фыркнула и ушла.
Коська. Видал? Зачем девчонку в общество приняли?
(Интересно, о каком обществе они говорили?)
Толик. Потому приняли, что она храбрая.
Толик сильно закашлялся. А я подумал: какое бы там ни было общество, девчонку приняли на самом деле зря. Правда, я не знаю, что это за общество. Может быть, по охране природы. Тогда еще ничего.
Толик. Знаешь, что я решил?
Коська. Наверно, опять какую-нибудь глупость!
Толик. А вот и нет. Я полезу в сад к Соколовым!
Коська. Фигушки! К Соколовым лезу я.
Толик. А как же «во дворе злая собака»?
Коська. Из-за нее и лезу.
И оба ушли. Интересно, зачем им надо лезть к Соколовым? Ведь на калитке так и написано: «Сад охраняет злая собака!» Собака-то и вправду очень злая. Дача Соколовых рядом с нашей, и я смотрел через щелку забора на их сад. Там росли и яблони, и груши, и много кустов смородины, малины, но зато там по саду носится такой огромный и свирепый пес, что наш Рекс кажется перед ним просто щенком. Вот и пойми, о чем говорили эти ребята. Вроде по-русски, а ничего не ясно.
Когда они ушли, я решил получше рассмотреть железного человека. Конечно, я догадался, что он неживой. Нельзя же стоять столько времени неподвижно! Но не успел я подойти к калитке, как услышал, что меня зовет мама. Стоит мне уйти, как она тут же зовет меня домой. Это у нее называется: «Пусть мальчик отдохнет и порезвится на свежем воздухе». Иду? И хоть бы звала по важному делу, а то или завтракать, или обедать… Попрошу бабушку, чтобы она с мамой поговорила. Бабушка более современная. Она понимает, что человеку нужна хоть какая-то свобода. А то получается: в школе, чуть что, на тебя кричат, дома — шагу не ступи. Пусть взрослые, наконец, поймут, что мальчик — не собачка, нельзя все время водить его на поводке! Вон сколько написал, а почерк стал только хуже…
Лёня закрыл тетрадь и побрел на свою дачу. А дверь на веранду таинственного домика открылась, и в сад вышла хозяйка — известный в дачном поселке врач. Правда, Анна Ивановна уже давно ушла на пенсию, но охотно оказывала помощь своим бывшим пациентам.
Анна Ивановна медленно подошла к столу, сдвинула в сторону винтики, гайки, инструменты своего старшего внука Жени, вынула из ящика стола бумагу, шариковую ручку и села писать письмо своей дочери, которая вместе с мужем отдыхала в санатории.
«Милая моя Мариночка! — писала старушка.- Как вам с Петей отдыхается? Какая погода в Кисловодске? Хорошо ли тебя лечат? Пришли мне копии своих рецептов и анализов. Не смейся. Ты думаешь, что если я ушла на пенсию, то перестала быть врачом? Ошибаешься.
Отдыхай спокойно. У ребят все в порядке. Валя еще в лагере труда и отдыха. Скоро вернется на дачу.
С ним все хорошо. А вот Женя меня немножко беспокоит. Спрашивается, для чего мы переехали на дачу? Чтоб мальчики отдохнули, побыли на свежем воздухе, позагорали бы, побегали, покупались в речке. Но Женя привез два чемодана всяких инструментов, приборов и каких-то там винтиков и целый день возится со своим железным чучелом, все время что-то в нем усовершенствует, поправляет, подкручивает и подвинчивает, что-то без конца мастерит. Ужасное его чучело стоит у ворот и путает прохожих.
Меня Женя просто замучил своими изобретениями. Он все на кухне электрифицировал. Я уже несколько раз делала короткое замыкание. И мы сидели без света. Хорошо, что тут сохранилась керосиновая лампа.
Но все это пустяки, и ты не волнуйся. Целую тебя, родная. Большой привет Пете. Настаивай, чтобы он бросил курить. Мальчики целуют вас. Пиши. Мама».
Петьке Мазуту здорово попало от отца, которому директор школы Николай Иванович вынужден был рассказать о подвигах его сына.
Отец редко наказывал Петьку. Во-первых, он был так занят своей работой, что у него просто не хватало на это времени, а во-вторых, он жалел сына, так рано потерявшего мать. Но последний поступок Петьки глубоко его возмутил. И он решил наказать его как следует. Уже несколько лет Петька мечтал завести велосипед и собирал на него деньги. В этом году отец обещал дать недостающую сумму на долгожданный велосипед. Предполагалось сделать эту покупку во время летних каникул. Так что Петькина мечта должна была вот-вот осуществиться.
Но вместо этого отец вынул из копилки собранные Петькой деньги, доложил свои и отправился к родителям Лены, чтобы отдать их,- пусть купят девочке новое пальто. Но и это еще было не все. Отец отменил свое свое обещание поехать на время каникул вместе с сыном к Черному морю. Поехал он один, а Петьку послал в подмосковный поселок к своей сестре. Лопнули сразу две мечты Петьки: велосипед и море, которого он еще никогда не видел.
Отомстить Ленке за все!.. А заодно и этому ябеднику и трусу Лёньке! Вот кто его настоящие враги и он поступит с ними так, как поступал со своими врагами его любимый герой — граф Монте-Кристо!
Теплым, тихим вечером он пил чай в саду и изливал тетке свои обиды и планы будущей мести.
— Я,- говорил Петька,- не стал запираться. Это ниже моего достоинства. «Да, говорю, это я, Николай Иванович, измазал Ленкино пальто. Она это заслужила. Почему — я уже вам объяснил. Ах, материальный ущерб? Скажите, пожалуйста! А если Ленка нанесла еще больший моральный ущерб? Что тогда? Теперь за это судят: знаете, сколько присуждают за моральный ущерб? Я читал в газете. Пусть еще спасибо скажет, что я стекла в ее квартире не повыбивал. Я — человек справедливый. Зачем я буду наказывать ее родителей? Она меня достала — вот пусть и походит в старом пальто». Она, понимаешь, всюду болтает о моем антиобщественном поведении, вроде того чудика, забыл, как его звали, который по всякому поводу и без повода кричал, что кардафен должен быть разрушен!..
— Господи, что ты болтаешь! — возмутилась тетя Катя.- Кардафен — это лекарство, которое я принимаю от сердца.
— Верно, я ошибся,- признался Петька,- не кардафен, а Карфаген. Это из древней истории. Давно проходили. Я просто забыл. Спрашивается, какое дело было этому чудику до Карфагена? Вот так и Ленка. Она думает, что ей удастся разрушить Петьку, то есть меня! Она, теть Кать, ошибается! Теперь не древнеримские времена, и еще неизвестно, кто кого разрушит. Спрашивается, почему она всегда в курсе всех моих дел? То я, видите ли, класс назад тяну, то я курю… Тебе не нравится курить — не кури, я ж тебя не заставляю!.. Какое тебе дело, что я курю? Сто раз предупреждал, чтоб она бросила меня перевоспитывать. Так она вместо этого в стенгазету про меня написала, да еще и карикатуру нарисовала! Вся школа потешалась. Дать бы ей хорошенько по шее, но у меня принцип: девчонок не бить. Неблагородно. Я человек справедливый.
— Ох, Петя, Петя,- тяжело вздохнула тетя Катя,- как же тебе не стыдно! Такое натворил и еще хвастаешься! Испортил новое пальто! Оно ж родителям денег стоило!
— Конечно,- согласился Петька,- можно было бы придумать что-нибудь и получше, но «хорошая мысля приходит опосля». А вообще, теть Кать, возмездие — вещь справедливая. Я вполне согласен с графом Монте-Кристо. Он всегда мстил своим врагам. Классно с ними рассчитывался! А у меня за последнее время накопилось тоже немало врагов.
— Это у тебя враги? Ну, что ты все время глупости болтаешь! Просто слушать противно! — возмутилась тетя Катя.
— Никакие не глупости! — солидно ответил Петька и вытащил из кармана записную книжку. — Тут у меня все записано. Вот послушай-ка. Сюда я записываю поговорки и пословицы насчет мести. Это народная мудрость, как говорит наша училка. Фольклор — вот как это называется. «Око за око, зуб за зуб». В смысле выбили тебе зуб или глаз — не будь дурак, выбей и ты, чтоб знали. Давай дальше: «Как аукнется, так и откликнется». Соображаешь? «Не рой яму другому — сам в нее попадешь»…
— Вот именно! — воскликнула тетя.
— Да ладно тебе, глянь — список моих врагов.
Ну, человек пятнадцать. Всех читать не буду, а вот последние. Ленка. Рассчитался не полностью. Она еще дополучит за потерянный велосипед и за Черное море. Второй — Лёнька. Этот еще не получил, но получит свое сполна.
— Ну и хулиган же ты, племянничек! — ужаснулась тетя Катя.- У нас в роду этаких злодеев отродясь не бывало. Ты первый.
— Я не злодей! Я — человек справедливый и наступать себе на хвост никому не позволю! — гордо сказал Петька.- Из-за этой вот парочки отец меня сильно наказал и вместо того, чтобы повезти с собой к морю, сослал сюда.
— Что ж у меня, по-твоему, здесь каторга? — сказала, вставая, тетя Катя — Ежели тут каторга, так сбеги с нее, догонять не стану!
— Ну, что ты, теть Кать!.. У тебя тут хорошо. Скучно только. Я бы приемничек собрал, да деньги нужны на детали.
— О деньгах и не мечтай,- отрезала тетя Катя.- Отец не велел давать тебе деньги. Ты наказан. Помни это. Крепко ты ему досадил. Ты…
— Ладно-ладно. Воспитывать будешь — сбегу, — пообещал Петька.
Сразу же после завтрака Лёня пошел понаблюдать за дачей, у калитки которой стоял железный человек. Он залез в кусты и стал разглядывать его в мамин театральный бинокль. На улице никого не было, но через несколько минут к калитке подошел мальчик лет пятнадцати. Он нес тяжелую продуктовую сумку. Подойдя к калитке, он вскинул правую руку. Железный человек громко сказал: «Добро пожаловать!» Забрало было поднято, и на железном его лице вспыхнули две зеленые лампочки. Он медленно поднял металлическую руку, открыл калитку и мальчик с сумкой вошел. И тут вдруг раздался взрыв. Двери на веранде распахнулись, из открытого окна вылетели бумаги, тряпка и веник. Мальчик выронил сумку, бросился к открытой двери и закричал:
— Бабушка! Бабушка!
Из дверей навстречу ему выбежала старушка в фартуке. Руки раскинуты, как будто она ловила кого-то, а на голове, как шляпка, сидело решето, которое закрывало ей глаза. Мальчик подбежал, снял с ее головы решето и подставил ей плетеное кресло. Старушка упала в него со стоном. В доме что-то звенело и грохотало. Лёня вышел из-за кустов и подошел к калитке. Он, конечно, испугался, но уходить не захотел. Интересно было посмотреть, что же случилось.
— Что ты наделала, бабушка? — ласково спросил мальчик.
— Я хотела приготовить к твоему приходу котлеты,- грустно ответила Анна Ивановна.- Если ты меня хоть немножко любишь, отключи, пожалуйста, мясорубку.
— Опять что-то не туда включила? Ах, бабушка, бабушка!
— Женя,- простонала Анна Ивановна,- пойди посмотри, может быть, хоть что-то там уцелело?
— Значит, котлеты погибли? — печально спросил Женя.
«Он, наверно, очень проголодался»,- подумал Лёня.
Бабушка Жени поднялась с кресла.
— Что-нибудь одно, Женя: или котлеты, или твоя безумная техника. Нет, лучше не ходи туда. Я сама.
Она подняла сумку и ушла в дом, а Женя подошел к окошку и заглянул в кухню.
— Ты опять сделала короткое замыкание,- сказал он в окно,- но не огорчайся: я все налажу. Я все устрою так, что ты совсем не будешь уставать: нажала кнопку — и, пожалуйста, проворачивается мясо, чистится картошка, моется посуда и…
— …Дом взлетает на воздух! — перебила его бабушка, выглянув из окна.
— Ну скажи, разве техника не облегчает твой труд? — обиделся Женя.
Анна Ивановна вышла на веранду и вытерла фартуком мокрые руки.
— Облегчает? — спросила она.- Да, конечно, мой друг, очень облегчает… карман. Подведем итоги: разбиты шесть тарелок, два блюда, четыре чашки с блюдцами, а уж бутылки и банки я и не считала. Подумать только, насколько меньше мне придется тратить времени на мытье посуды!
Женя виновато опустил голову, но Анна Ивановна не унималась:
— И пожалуйста, убери свое чучело от калитки!
Оно привлекает внимание. В один прекрасный день нас обворуют.
— Роберт — вовсе не чучело,- с обидой сказал Женя.
«Ага,- отметил про себя Лёня,- железного человека зовут Роберт».
Женина бабушка вышла в сад и уселась в плетеное кресло.
— Если полезут воры,- подойдя к ней, продолжал Женя,- Роберт закричит: «Караул! Воры! Вызывайте милицию!»
Но Анна Ивановна Жене не поверила.
— Интересно, откуда он узнает, что это воры? А вдруг это соседка пришла попросить у меня соли или спичек?
— Ах, бабушка, воры,не пойдут прямо через калитку. Они поползут по земле, чтобы их не заметили. А у Роберта есть специальное приспособление, они заденут его — и он закричит. Да вот я тебе сейчас покажу!
Женя перепрыгнул через забор, пополз по-пластунски и пробрался было под калиткой. Вдруг в роботе что-то громко щелкнуло.
— Сейчас Роберт закричит: «Караул!» — пообещал Женя.
Роберт на самом деле повернул голову и приветливо, Жениным голосом сказал:
«Добро пожаловать, дорогие гости!»
Анна Ивановна расхохоталась, Лёне тоже было очень смешно, но он не стал смеяться, чтобы не обидеть Женю. А Женя смутился, открыл дверцы на груди робота и стал подкручивать какие-то винтики.
— Вот воры-то обрадуются! — все еще смеясь, сказала Анна Ивановна.
— Попал не на ту звуковую дорожку,- пробормотал Женя.
Лёня, конечно, не понял, при чем тут звуковая дорожка и вообще что там такое.
Женя долго пытался что-то наладить, но это не удавалось. Робот вдруг словно взбесился и устроил целый концерт. Вот была потеха! Он лаял, мяукал, зверски кричал: «Взять его! Взять!» И вдруг заговорил девчачьим голосом, который показался Лёне почему-то знакомым.
«Милый Роберт,- сказала незнакомка,- скажи своему хозяину, что я опять приходила и не застала его. Пусть он меня не ищет — все равно не найдет, пока не догадается, как это сделать. Привет от незнакомки-невидимки».
Женя замер, слушая этот голос, а Лёня сразу догадался, что это какая-то тайна. На такой странной даче обязательно должны водиться тайны в большом количестве!
— Бабушка,- тихо сказал Женя,- когда я ездил в Москву, какая-нибудь девочка подходила к нашей калитке?
Как ни странно, Анну Ивановну Женина тайна нисколько не заинтересовала.
— Может быть, и приходила,- рассеянно ответила она и тяжело вздохнула. Наверно, вспомнила о своей разбитой посуде.
— Она оставила на пленке свой голос,- продолжал Женя.- Я ее слышу, а ни разу не видел.
— А ты хотел бы, чтобы она оставила тебе свой адрес, номер телефона, да еще вдобавок и свою фотографию? — насмешливо спросила бабушка.
— Эврика! — закричал Женя и почему-то поцеловал бабушку- Ты гений! Сама не понимаешь, какую блестящую идею ты мне подарила!
Анна Ивановна покачала головой и грустно пробормотала: «Надо будет показать его психологу». После этого она опять тяжело вздохнула, встала с кресла и ушла в дом, наверное, как подумал Лёня, собирать осколки посуды.
«Эврика». Это кто же такая? — спросил себя Лёня.- Неужели так зовут незнакомку? Опять какие-то тайны. Надо будет спросить у бабушки, что это за имя — Эврика? Немецкое или французское? Может быть, это прольет какой-нибудь свез на события, как пишут в детективах».
Лёня вылез из кустов и уже собирался уйти, но какая-то подлая мушка влетела ему в ноздрю, и он громко чихнул. Наверно, мушка приняла его нос за пещеру с двумя входами, Женя увидел Лёню и весело крикнул:
— Будь здоров!
— Спасибо! — смущенно ответил Лёня.
— Хочешь зайти к нам? — спросил Женя.
Конечно, Лёне очень хотелось. Он так и сказал Жене:
— Очень хочу!
— Тогда стань перед Робертом и подними руку. Он скажет тебе: «Добро пожаловать!» — и откроет калитку Иди, иди, не бойся!
Лёня подошел к калитке и поднял руку но Роберт не сказал ему «Добро пожаловать!» и калитку не открыл. Он повертел головой и сказал медным голосом: «Жени нет дома. Приходите завтра»,
— Опять заскок! — огорчился Женя, снова раскрыл дверцы на груди Роберта и опять стал что-то подкручивать и подвинчивать.
Лёня заглянул ему через плечо и увидел колесики, винтики и множество разноцветных проводов. Женя долго возился с ними, потом закрыл дверцы.
— Ну-ка, попробуй еще раз,- предложил он Лёне.
Лёня поднял руку, и Роберт послушно сказал «Добро пожаловать!» — и открыл калитку. Женя рассказал, что строит робота уже два года. Все время в нем что-то улучшает. Он показал Лёне красную кнопку на груди робота. Ее надо нажать, если на дачу нападут разбойники.
— И что тогда будет? — спросил Лёня.
— О, что-то страшное!.. Роберт начнет кричать, размахивать руками, топать ногами, пойдет все, что ни попадет ему под руки, крушить! Утихомирить его можно, только если выключить на его спине вот этот рубильничек. Вообще с ним еще немало работы. Надо за лето отрегулировать все его действия,- заключил Женя,- потому что к началу учебного года состоится выставка детского технического творчества. И я надеюсь, что мой Роберт займет там не последнее место.
Лёня хотел спросить Женю, кто такая Эврика, но в это время на весь поселок раздался голос Лёниной мамы.
— Леня! Лёня! — кричала она громко, как через рупор.
Пришлось распрощаться с Женей.
— Приходи завтра,- пригласил его Женя,- я тебя познакомлю со своим братом Валькой. Он как раз возвращается из лагеря труда и отдыха. Он твой сверстник. Тебе будет с ним интересно, Он настоящий герой. Ему приходилось прыгать с парашютом, спасать ребенка из горящего дома. И многое другое.
— Правда? — удивленно спросил Лёня.
— Конечно.- ответил Женя.- Ведь он сам об этом рассказывает!
Возразить было нечего, и Лёня поверил и побежал на зов мамы.
«Как жаль,- думал Лёня,- что у меня нет такого старшего брата, как Женя, или хотя бы такого храброго, как этот Валька. Стал бы я тогда какого-то Петьку бояться!»
Петька на даче отчаянно скучал. А ведь так хорошо было в саду: цвели тюльпаны, весело чирикали воробушки. Тетя Катя, сидя на низенькой скамеечке, чистила овощи для борща, а Петька лежал на старом кожухе, брошенном на густую траву, и время от времени зевал.
— Не выспался? — спросила его тетка.
— Скучно,- снова зевнул Петька.
— Скучно ему! — возмутилась тетя Катя.- А ты возьми книжку почитай. В библиотеку бы сходил, есть у нас в поселке хоть маленькая, но хорошая библиотечка.
— Ходил я в вашу «библиотечку»,- лениво ответил Петька.- Книг там — раз-два и обчелся. Ничего интересного. Какая-то мура… Причем для детей младшего возраста.
— Ну, тогда сходи в сарай, дров наруби,- посоветовала тетка.
— Да я позавчера нарубил, думал, ты на мороженое дашь. Как же! Спасибом отделалась. А за спасибо пусть тебе кто другой рубит.
— Ни копейки не получишь! — отрубила тетка.- Отец не велел давать. Ищи-ка себе другое занятие.
Помолчали. Потом Петька снова затворил.
— Вчера вот проходил мимо одной дачи с зеленой верандой и там в саду заметил девчонку. Здорово похожа на Ленку! Правда, я видел ее со спины. Если бы Ленка сюда приехала! Вот была бы потеха! Получилось бы, будто мы сговорились: и я, и Лёнька, и Ленка — все как на подбор! А что? Запросто может быть, что ее предки сняли тут дачу. Или даже так. что это их собственная дача. Откуда мне знать? Вот здорово, вот классно было бы, если эта девчонка и была Ленка! Тогда и скучать не придется. Нашлось бы занятие. Я бы ей устроил «заслуженный летний отдых на свежем воздухе».
— Даже и не мечтай об этом! — сурово сказала тетя Катя.- А то все напишу отцу. Тогда уж держись, Петька!..
— Ну, ладно, теть Кать, ты слушай! На другой день я подошел к даче. Во дворе никого не было. Робот уставился на меня своими нахальными зелеными глазами-лампочками.
Честно говоря, от этой скуки настроение у меня было поганое и очень хотелось дать кому-нибудь по шее. Я замахнулся на робота, а он вдруг открыл калитку и сказал: «Добро пожаловать!» Вот псих-то железный! Ему врезать собираются, а он приглашает. Сразу видно, не человек. Ну, раз приглашает — надо идти. Я вошел, но тут же на веранду вышла какая-то старая бабка и принялась трясти скатерть. Конечно, я тут же смылся.
— Вот сколько у тебя приключений,- усмехнулась тетя Катя,- а ты скучаешь!
— Да. Теперь, кажется, скучать будет некогда. Появились две задачи: выяснить, Ленка это или не Ленка. Если все же Ленка, то выработать план мероприятий. Второе: хорошенько рассмотреть робота… Да, говорил я тебе? Письмо от отца получил. Назло ему не отвечу Пусть мучается угрызениями совести. Еще хорошо, что не вздумал жениться. Уж я бы устроил мачехе ту еще жизнь… Сама бы сбежала!..
— Ну и фрукт ты, племянничек! — вздохнула тетя Катя и бросила очищенную картофелину и тазик с водой.
А вчера Лёня, идя в магазин за сметаной, встретил Женю. Они остановились, И Женя рассказал о своем брате. Все здорово, но, кажется, Валька слишком любит драться и всегда побеждает, «так как обладает большой силой и владеет приемами борьбы». Лёне уже что-то расхотелось знакомиться с этим необыкновенным героем. Даже хорошо, что он задержался в своем лагере труда и отдыха на неск
