Верую!
По воскресеньям наваливалась особенная тоска. Какая-то нутряная, едкая… Максим физически чувствовал ее, гадину: как
Кукушкины слёзки
Ехали краем леса. Телега катилась по пыльной дороге, подскакивала на корневищах; в передке телеги
Волки
В воскресенье, рано утром, к Ивану Дегтяреву явился тесть, Наум Кречетов, нестарый еще, расторопный
Забуксовал
Совхозный механик Роман Звягин любил после работы полежать на самодельном диване, послушать, как сын
Миль пардон, мадам!
Когда городские приезжают в эти края поохотиться и спрашивают в деревне, кто бы мог
Критики
Деду было семьдесят три, Петьке, внуку, — тринадцать. Дед был сухой и нервный и
Космос, нервная система и шмат сала
Старик Наум Евстигнеич хворал с похмелья. Лежал на печке, стонал. Раз в месяц —
Микроскоп
На это надо было решиться. Он решился. Как-то пришел домой – сам не свой
Мастер
Жил-был в селе Чебровка Семка Рысь, забулдыга, но непревзойденный столяр. Длинный, худой, носатый —
Крепкий мужик
В третьей бригаде колхоза «Гигант» сдали в эксплуатацию новое складское помещение. Из старого склада
Слово о «малой родине»
Как-то в связи с фильмом «Печки-лавочки» я получил с родины, с Алтая, анонимное письмо.
Обида
Сашку Ермолаева обидели. Ну, обидели и обидели — случается. Никто не призывает бессловесно сносить