История эта произошла давным-давно. Так давно, что теперь никто уже толком не может сказать, когда это было. Знают лишь одно — всё это чистая правда, от первого до последнего слова.
Итак, жили-были на свете крестьянин и его жена. И жили-то они вроде неплохо, душа в душу, да и на хлеб с молоком и маслом у них хватало, вот только счастье в их доме не поселилось. А всё потому, что Господь не послал им детей. Им же уж очень хотелось сыночка. Потому-то они день-деньской молились:
— Господи, пошли нам сыночка, хоть какого, но нашего, родного!
И вот спустя двенадцать лет со дня их свадьбы Господь сжалился над ними и послал им сына. Всем мальчик был хорош: и лицом пригож, и умён, — вот только рост у него подкачал. Рос мальчик, рос, но так выше сапожка и не вырос. Потому-то и прозвали его в народе Сапожком.
Однако родители в нём всё равно души не чаяли и справедливо полагали лучшим ребёнком на свете.
Но шло время, и Сапожок повзрослел, хотя на росте его это никак не сказалось. Пришла пора ему на работу наниматься. Но кто же возьмёт такого кроху? Никто в деревне и слышать не хотел о том, чтобы привести в дом такого работника.
В конце концов взял его один пастух, с которым никто из местных даже здороваться не хотел — таким он был злым и жадным. Несладко жилось Сапожку у пастуха. На обед он получал лишь жидкую похлёбку, рядом с которой мясо даже не лежало, да ломоть чёрствого, словно подошва, хлеба. Спать его клали на гнилой соломе. В благодарность же за работу Сапожок вместо денег получал лишь тычки да тумаки.
Однако парень не унывал и всё время повторял себе:
— Не может же быть так, чтобы всегда было плохо. Когда-нибудь да должно же быть хорошо.
И вот однажды, жарким летним днём, съев свой скромный обед, Сапожок устроился в тени раскидистого куста и принялся наблюдать за неторопливо пасущимися на поле коровами. И тут вдруг глядь: на берегу речки откуда ни возьмись появилась старушка. И надо сказать, что такой чудной старушки Сапожок отродясь не видывал. Росточком она была чуть ли не вдвое меньше самого Сапожка. Лицом черна, будто ночь, а морщины у неё были такие глубокие, что напоминали ущелья в горах.
— Эй, парень, — крикнула старушка, — перенеси-ка меня на другой берег!
А надо сказать, что жара на ту пору стояла такая, что речка чуть ли не совсем высохла и вода в ней даже крошке Сапожку доставала лишь до пояса.
— Чего может быть проще, бабушка, — отвечал Сапожок. — Прыгайте-ка мне на спину, я вас мигом доставлю на место.
Когда Сапожок перенёс старушку на другой берег, она ему сказала:
— Ты очень любезный молодой человек, а потому я тебя отблагодарю на славу. Возьми вот эту дудочку. Как только ты на ней заиграешь, тут же все вокруг запляшут — и люди, и звери, и птицы. И плясать они не перестанут до тех пор, пока ты не прекратишь играть.
— Вот это подарок так подарок! — обрадовался Сапожок. — Спасибо вам, бабушка.
А тут как раз по дороге шёл здешний судья, человек злой, как сто тысяч чертей.
— День добрый, господин судья, — низко поклонился ему Сапожок.
— А ну проваливай подобру-поздорову, голодранец! — крикнул судья и замахнулся на него палкой.
— Ну, погоди, — прошептал пастушок. — Сейчас ты у меня по-другому запоёшь.
Достал он свою волшебную дудочку и принялся играть. И тут судья как запляшет, как запрыгает, что только диву оставалось даваться, как это столь грузный человек может так плясать. А Сапожок в это время покатывался со смеху.
Когда же парень навеселился вволю, он перестал играть, и обессиленный судья рухнул на землю.
Сапожок же созвал своих коров и пошёл к дому своего хозяина. А тот как раз с семьёй садился за стол. И надо сказать, что угощение у них было знатное: наваристый мясной суп, колбаса с травами и перцем, печёный лук, потроха, ароматный сыр и бутыль доброго вина.
— Хозяин, я сегодня отменно поработал, — начал Сапожок. — Не пригласите ли меня за стол?
— Ещё чего захотел, мерзавец! А ну-ка, иди отсюда прочь, иначе ты у меня попляшешь!
— Ну, это вряд ли. Если кто и будет тут плясать, так это ты!
И Сапожок заиграл на своей дудочке. Злой хозяин и его семейство тут же пустились в пляс. Они танцевали и танцевали… Перевернули все лавки и стол, разбили посуду, но не останавливались. Наконец Сапожку надоела эта забава, он перестал играть на дудочке и пошёл себе домой, а обессиленный пастух и его семейство без сил рухнули на пол, прямо на осколки и остатки еды.
Однако радость Сапожка была недолгой. Судья и пастух подали на него в суд, и бедного парня приговорили к повешению.
Когда Сапожка вели к виселице, он лишь посмеивался. А потом достал из кармана свою волшебную дудочку и заиграл. Все тут же пустились в пляс — и стражники, и судьи, и священник, и палач, и односельчане. И такие они выделывали при этом затейливые коленца, что нельзя было удержаться от смеха. То и дело они все так высоко подпрыгивали, что каждый раз рисковали сломать себе шею. В конце концов все взмолились:
— Остановись, Сапожок, прекрати, пожалуйста!
Тогда Сапожок перестал играть, и все без сил повалились на землю.
— Больше никогда не играй на своей проклятой дудке, Сапожок, — взмолились люди.
— Тогда вам придётся прогнать моего хозяина пастуха и судью.
— Но мы не можем, это же не по закону!
— Ах, не можете?! Тогда пляшите же, пляшите!
И Сапожок снова заиграл на дудочке, и все опять пустились в пляс и чуть не переломали себе шеи. В конце концов парень снова спрятал свою дудку в карман.
— Ладно, ладно, мы согласны! — закричали люди. — Палач, давай быстрее гони в шею пастуха и судью.
Однако когда злых пастуха и судью прогнали, Сапожок снова взял свою дудочку и заиграл.
— Чего тебе ещё надо?! — в ужасе закричали люди.
— Я хочу, чтобы вы все дали мне по тысяче монет, и ни монетой меньше.
— Но откуда же нам взять такие деньги!
— Тогда танцуйте же, танцуйте.
И Сапожок принялся играть с удвоенной силой. В конце концов люди взмолились:
— Остановись, Сапожок, ради бога, остановись!
— Хорошо, я остановлюсь, но вы должны мне дать каждый по сто монет.
— Ладно, ладно, сто монет мы вполне можем осилить. Только остановись.
Тогда Сапожок перестал играть и спрятал за пазуху свою волшебную дудочку. А горожане все как один раскошелились и дали Сапожку по сто монет. И довольный парень отправился восвояси. Вернулся он в дом отца и матери, и жили они все долго и счастливо.
